ты не любишь меня?

– Я… я думала, что да. Правда. Но что теперь об этом говорить, если меня так тянет к Дерреку?

Он издал звук, похожий на вой.

– Твою мать! Я не могу этому поверить. Я видел, конечно, как он на тебя смотрит. Я знал, что ты сбегаешь каждый вечер, когда думаешь, что я сплю. Так вот чем ты занималась? Трахалась с ним?

Стейс побледнела. Джон-Пол никогда не говорил таких грубостей.

– Нет, до прошлой ночи ничего не было. А ты… – У нее перехватило дыхание – Ты меня оттолкнул! Ты не хотел рассказать мне правду про Гоа! В конце концов это сделал Деррек. Ты скрывал от меня все, отказывался мне рассказать, что там случилось… – Она в отчаянии махнула рукой.

– Уверен, он с удовольствием рассказал тебе, какой я злодей.

– Я жалею, что услышала все не от тебя.

– А твой драгоценный Деррек поведал тебе, зачем он нас всех сюда пригласил?

– Фигурки…

Джон-Пол горько рассмеялся.

– Да, гребаные фигурки. Они набиты наркотиками.

Стейс застыла от изумления.

– Да ничего подобного, я проверяла! Они из сплошного куска дерева. – Но где-то в глубине души она опасалась, что это правда. Возможно, остальные тоже так думали.

– Деррек хотел нас всех подставить. Уговорить вывезти их контрабандой, причем и тебя, Стейс, и тебя!

– А ты согласился? Хотя и знал?

– Я бы никогда этого не сделал. Даже если б точно знал, что там.

Она вспомнила наркотики на Гоа.

– Но это было бы для тебя не впервые? Разве не так? Не этим разве вы занимались с Дерреком во время своих путешествий?

Джон-Пол покачал головой.

– Что ты за человек…

– А ты что за человек? Очевидно, мы совсем не знали друг друга!

Его темные глаза сверкнули. Он бросился к ней, схватил за плечи и начал трясти. Потом так же резко отпустил. Стейс потеряла равновесие и грохнулась на пол. От неожиданности она закричала.

Внезапно в комнату ворвался Деррек, в трусах и майке.

– Оставь ее в покое! Даже наверху слышно, как ты на нее орешь!

Остальное произошло в считаные секунды. Джон-Пол обрушил удар на Деррека. Стейс едва отпрыгнула в сторону, и он снова ударил Деррека в челюсть, теперь уже с другой стороны.

Стейс в ужасе закричала. Деррек упал, ударился головой, и изо рта у него пошла кровь.

– Нет! – Она оттолкнула Джон-Пола и кинулась к неподвижно лежащему Дерреку. – Что ты наделал?!

45

Дженна

– Послушайте, вы! – обращается ко мне Анастасия после того, как заканчивает свою историю. Я вообще не понимаю, зачем она мне все это рассказывает. – Это не для официального распространения. Все случилось в Таиланде в восьмидесятом году. Я даже не знала никогда фамилии Деррека.

– То есть Джон-Пол попал в тюрьму? В Таиланде? – спрашиваю я, немного сбитая с толку.

– Да.

– В восьмидесятом? – Дейл никогда не говорил, что Джон-Пол сидел в тайской тюрьме. Я полагала, что это было в Британии.

– Да, на восемнадцать лет. – Анастасия скрещивает руки на груди.

Она все еще стоит в дверях, явно не замечая ледяного ветра с улицы. Что-то во всей этой картине не складывается.

– Я думала, что Джон-Пол сидел за хранение и незаконную перевозку наркотиков…

Я чувствую на себе взгляд Оливии, но не смотрю на нее. Все мое внимание сосредоточено на женщине в дверях.

– Ну что ж, вы зря так думали, – говорит она, но при этом отводит глаза.

– Мам, – произносит Оливия, – похоже, что Джон-Пол… мой отец… приезжал сюда искать меня в девяносто восьмом. А что он делал потом? Опять попал в тюрьму?

– Не знаю, – с раздражением отвечает ее мать. – Он появился и опять исчез. Я не в состоянии дать ответы на все эти вопросы, ибо знаю ненамного больше, чем ты. А вы, Дженна, – она пристально смотрит на меня, – вы и так услышали больше, чем нужно. Вам пора.

Я смотрю на Оливию, но она лишь наклоняет голову. Беру сумку и ухожу в напряженной тишине.

Пока я иду к машине, все больше убеждаюсь в одном – Анастасия Ратерфорд лжет.

Сажусь за руль, проверяю телефон, вижу, что пропустила два звонка и голосовое сообщение непонятно от кого. Оно приятно удивляет. Это Иззи Торн.

Мне очень неудобно, что не позвонила вам раньше. Но я хотела, перед тем как общаться с вами, поговорить с мамой. Я готова встретиться. Понимаю, что даю вам слишком мало времени, но сегодня у меня выходной и я свободна, поэтому, если у вас нет других планов, не могли бы вы к нам заехать?

Дальше она указывает адрес, а я с удивлением смотрю на телефон. Последние события совсем стерли из моей памяти то, что я дала Иззи свой номер. И еще ее мать тоже хочет со мной пообщаться… Лучше не придумаешь.

Я звоню Иззи и говорю, что еду к ним. Через пять минут останавливаюсь около особняка постройки 1980-х, с гаражом на две машины. Продолжаю думать про Анастасию Ратерфорд и нелогичность ее истории. Зачем ей рассказывать мне, что Джон-Пол убил какого-то Деррека в 1980 году, когда именно в то время он сел за наркотики? Не за убийство. Если она все это сочинила, то для чего?

Я стучу. Дверь открывает привлекательная женщина с острыми скулами и глубоко посаженными темными глазами. Ей на вид за шестьдесят, она стройная, в темных джинсах и бело-синей полосатой майке. Вылитая Иззи, только постарше. И, видимо, Салли выглядела так же.

– Вы Дженна, – говорит она, пожимая мне руку. – Иззи рассказала мне про вас и ваш подкаст.

Появляется Иззи с большой пушистой кошкой на руках, которая при виде меня спрыгивает и убегает наверх.

– Она не очень любит гостей, – смеется Иззи, – не обращайте внимания. Заходите.

Вхожу в гостиную, большую и безвкусно обставленную. Бледно-голубые диваны с холщовой обивкой, лимонного цвета стены и бархатные шторы на окнах. На камине в рамочках множество фотографий Иззи, где она помладше, и Салли. Мама Иззи перехватывает мой взгляд, и протягивает мне одну из фотографий. На ней Иззи обнимает за шею смеющуюся Салли. Обе такие счастливые!

– Это моя любимая, – говорит она, грустно глядя на фото.

– Мне очень жаль…

Женщина качает головой, в глазах блестят слезы. На лбу у нее повязана серая лента, как у миссис Робинсон из фильма «Выпускник». Возвращает на место фотографию и садится рядом с дочерью на диван у окна.

– Хотите чаю? – Она уже готова снова встать.

– Нет, спасибо. Я сегодня уже столько его выпила… Вы не будете против, если